Мирные переговоры начались только вчера, и о них сообщить я покамест ничего не имею, кроме того, что в пополнение делегации вчера выехал известный историк, профессор Покровский*199, член партии большевиков, для участия в переговорах.
В высшей степени важно отметить, что мирные переговоры в Брест-Литовске совпали с знаменательными фактами здесь на месте. Вчера состоялось свидание между мною, представителем Советской власти, и французским послом*200, первое со дня переворота. После непризнания власти Советов, не могло быть и речи о моем почине в этом деле, и свидание состоялось не по моей инициативе. При настоящем положении дел во Франции этот факт достаточно показателен. Политика Франции сейчас возглавляется шовинистом Клемансо, и французский посол представляет отнюдь не социалистическую и демократическую Францию. Он, представитель финансовой буржуазии Франции, все же нашел возможным иметь свидание с представителем Советской власти. При возвращении из французского посольства, я встретился здесь, в Смольном, с четырьмя консулами союзных и нейтральных стран, которые пришли для улажения вопроса о дипломатических курьерах.
Я не могу на основании этого сделать официальных заявлений, но лично я готов толковать этот шаг, как склонность приступить также к мирным переговорам.
Вернусь к вопросу о курьерах. Дипломатический курьер - это такое лицо, которому дается запечатанная, вполне неприкосновенная сумка, с различными, не подлежащими оглашению сведениями. Когда наш курьер обратился за визой в союзное посольство, ему, за непризнанием новой власти, в визировании паспорта отказали. На это мы сказали, что раз вы не признаете нового правительства, а послы могут быть только при правительстве, значит, вы не являетесь послами, а следовательно, и ваши курьеры пропуска не получат. Они не могли отказать нам в логике этого заявления и сказать, что мы не правы. Теперь дело с курьерами улажено.
Если бы они хотели дальше воевать, им не для чего было бы вступать с нами в деловые сношения, ибо ясно, что на этом пути мы им не товарищи, и вот почему это наводит меня на высказанную мысль.
Вчера был глава американской миссии Джэдсон и заявил, что все находящиеся в России американские офицеры собраны при миссии. Об этом я уже говорил с французским послом.
Дело в том, что союзные офицеры у нас обретаются при Раде и при ставке Каледина. Если бы Рада была уже признана совершенно самостоятельной, то французское правительство вправе было бы делегировать туда своих представителей. Но дело обстоит совсем иначе. Они, состоя при русском правительстве, отлучаются туда для вынюхивания возможности, нельзя ли что-нибудь предпринять против нас. Посол заверил меня, что они ни в коем случае не вмешаются в наши дела. Этот ответ меня не удовлетворил, я сказал послу, что они должны состоять при русском правительстве, а не при штабе контрреволюции, и что в противном случае я не могу ручаться за их неприкосновенность.
Бельгийский посол также выразил желание видеться.
Таким образом переговоры о мире совпали с некоторым просветлением в отношениях с союзниками. Они поняли, что Советская власть стоит крепко в центре и на местах и что с ней необходимо считаться. А наш принцип сношений, это - безусловная демократичность, и к этому им нужно приноравливаться.
Сегодня опубликован договор с Японией, который оговаривает некоторые условия на случай войны с Японией. Между нашими союзниками явный антагонизм. Они не представляют собой одного целого, они раздираются враждой и раскалываются противоречием интересов - от этого наше положение становится лучше. Их борьба нам служит не ко вреду.
Наши переговоры, которые мы вынуждены вести с верхами, мы хотим пополнить прямым общением с германским народом. Вчера в Германию отправлен вагон газет, в которых мы печатаем тайные документы и ход переговоров о перемирии. Мы не считаемся с тем, что ведем с Германией переговоры о мире, а в то же время продолжаем говорить нашим привычным революционным языком. Мы говорим, что немецкий народ должен давить на верхи и что только его революционное вмешательство даст мир на наших основах.
Завтра выйдет первый нумер нашей газеты на венгерском языке.
Представитель австро-венгерских пленных, офицер, старый интернационалист и известный борец, предлагает нам свои услуги по агитации среди своих. Агитация ведется в том направлении, чтобы принять наши принципы заключения мира и от имени всех пленных предъявить эти условия Австро-Венгрии. И если от нее последует отрицательный ответ, то пленные сформируют свой отряд и предоставят его в наше распоряжение. (Аплодисменты.)
Пришло время, когда мы можем очистить нашу партию от клеветы. Поступок офицера показывает, что есть еще на свете подлинный Интернационал, который не продает свои лозунги, который борется с буржуазией и в этой борьбе идет до последнего шага.
Что касается положения с нашими внутренними врагами, то оно оказывается благоприятнее для нас, чем бы они этого хотели, благоприятнее, чем этого на первых порах ожидали мы сами.
Рада всегда встречала у нас поддержку и сочувствие. Мы и сейчас считаем, что права украинского народа на самостоятельность священны.
Когда Терещенко и Церетели сделали Раде уступки - кадеты вышли из состава правительства. Но вот наша буржуазия хочет, под охраной Рады, собрать Учредительное Собрание в Киеве - буржуазия наша и украинская побратались в общей ненависти к Советской власти. Классовые интересы более могучи, чем интересы национальные.
Советская власть признает полнейшую автономность Украины. Мы - против всякого гнета, в том числе и против национального.
Но внутри украинского народа буржуазный класс боится Советской власти и борется против нее. Вот почему вокруг Рады сгруппировались и Каледин, и Корнилов, и союзные офицеры. Они хотят обмануть народ и сказать ему, что Советская власть идет против украинского народа.
Борьба с Радой происходит на почве социально-классовой. Рада мешает переговорам о мире: она разоружает русские войска на территории Украины и тем дезорганизует русский фронт.
Украина имеет полное право - и никто ей в этом не мешает - формировать свои национальные полки. Но когда из единого фронта украинских и русских полков Петлюра выдергивает, не желая считаться ни с чем, отдельные единицы, - это умышленное расстройство фронта, направленное во вред Советской власти.
Рада пропускает калединские войска для нашего подавления и не пропускает наши, направляющиеся против Каледина. Она предательски, вероломно, ночью окружила наши войска и разоружила их в Киеве. Такая же попытка была в Харькове, но встретила сопротивление гарнизона; в Одессе на этой почве происходит борьба.
Национальные интересы Украины ничуть не ущерблены.
В Финляндии у власти стоит буржуазия. Но между нами нет столкновения, ибо она не мешает нам, не пытается разоружать наши финляндские войска. Если бы белая гвардия начала подобные действия, она имела бы дело со своей и нашей революционной демократией. Но покамест этого нет, и мы сохраняем добрососедские отношения.
Но буржуазная украинская Рада не случайно собрала вокруг себя всех наших врагов. Она - в сношениях с Калединым, кадетами, союзными офицерами, всеми теми, которые хотят сорвать дело мира. Раде Англия и Франция обещают заем. Ясно, что империализму этих стран чужды и совершенно безразличны интересы украинского хлебороба, а заем дается с целью создать базу для затяжки нужной им войны и с этой стороны. Я спрашивал французского посла, верно ли, что его страна дает заем Раде. Он ответил, что это неверно.
Но усилия Украинской Рады разобьются о сопротивление самого украинского народа, которому нужен мир.
Рада не дала народу земли, а то, что она кокетничает и перемигивается с буржуазией всех стран - делает ее ненавистной для народа. Независимость Украине нужна для независимости селяка, крестьянина, а не для свободы буржуазии.
У Рады политика Керенского, у них общий враг - Советы, украинские и великорусские, и это создает для нас и украинского народа общий путь и общую цель - сломить врага.
"Известия" N 247,
9 декабря 1917 г.
*199 Покровский - крупнейший историк-марксист. Автор известной четырехтомной работы "Русская История". Покровский является одним из старых большевиков, участник революции 1905 г. В 1909 г. он примкнул к группе Богданова, но скоро покинул эту группу. Во время войны Покровский был сотрудником парижской интернационалистской газеты "Наше Слово". После Февральской революции Покровский участвовал в работах Московской организации и был одно время председателем Московского Совета. В последние годы он работает в качестве заместителя Наркомпроса и председателя Государственного Ученого Совета (ГУС).
*200 Этим послом был Нуланс. См. прим. 192.